Потеря и утрата – это состояние стресса как острого, так и длительного. Каждый человек в своей жизни переживал утрату.
Говоря об утрате, смерти, горе, горевании можно предполагать, что это уникальные переживания каждого «горюющего». Психологами выделяются факторы, влияющие на способность к переживанию горя: обстоятельства утраты, эмоциональное состояние человека с его прошлым опытом, личностные особенности горюющего, обстоятельства утраты, запрет на выражение утраты в обществе, природа утраты.
Поэты и писатели называли утрату духовной раной, в которой горевание рассматривается как способность к физическому исцелению [1]. Горе встречается в жизни в различных проявлениях, поэтому есть основания говорить о различных видах горя [2].
В структуре утраты стрессор вызывает аффективное напряжение, аффект – мост между психическими и соматическими областями – может повести себя двояко (точка бифуркации): или разрешиться в действии («бегство или атака») или «замереть» (мнимая смерть). В этом случае аффект блокируется, и активизируется нейроэндокринная система, происходят изменения в сосудистой системе и внутренних органах [3]. Не абсолютная сила стрессора, а социально-личностное отношение к нему человека определяет возникновение эмоционального напряжения [4].
Ведущее положение в иерархии уровней психической адаптации принадлежит подсистемам, обеспечивающим: поиск, восприятие и переработку информации; эмоциональное реагирование; сон и бодрствование; эндокринно-гуморальная регуляция. Единство звеньев данной системы представляет собой базис для функциональной активности адаптированной психической деятельности [5].
При любом невротическом и неврозоподобном состоянии дезадаптированное реагирование человека обуславливается не столько изолированным патологическим влиянием на ту или иную часть биологического уровня психической деятельности или нарушением конкретных социально-психологических взаимоотношений пациента, сколько дезинтеграцией определяемой ими функциональной системы адаптированного поведения [5].
Длительное наблюдение пациентов с соматическими проблемами, перенесших хронический стресс, общность картины заболевания и психологического портрета, позволило выйти благодаря реперторизации [6] и психологическому обследованию (анкеты, тесты) на патогенез гомеопатического препарата «Игнация».
Обычно препарат Игнация применяется гомеопатами как конституциональное средство, в плане общей терапии или при трагических событиях (на похоронах), как препарат скорой помощи [7].
Характеристика препарата: гомеопатический препарат Игнация (Ignacia amara) – изготавливается из китайских бобов (бобы святого Игнация, грудошник горький) семейства барвинковых. Растения этого семейства обитают в низинных и влажных тропических лесах, растут в подлеске, имеют душистые цветки [8].
Тропность – центральная и вегетативная нервная система, желудочно –кишечный тракт, женские гениталии, бронхи [8,9].
Конституциональный тип: пациенты с выраженной чувствительностью, возбудимостью, с «женским» типом реакции на стрессы [8,10]. В анамнезе – перенесённое горе в связи с потерей значимого человека (или с другой потерей: страны, семьи, работы, недвижимости – всего, что являлось смыслом и базой существования), которое являлось по времени отправной точкой затяжного заболевания внутренних органов, трудно поддающихся стандартной терапии [10]. При этом, сам факт потери, как правило, не афишируется и глубоко скрываются все связанные с ним переживания [10, 11].
В клинике заболевания, кроме жалоб соматического характера, всегда присутствует фоновая окраска в виде невроза.
Нами в 2000 годы обследовались пациенты гастро-энтерологического отделения стационара на 30 коек, на предмет выявления «тропности» к типу «игнация» с последующей терапией препаратом Игнация в разведениях от 30 до 200.
Отбор пациентов проводился при первичной консультации, совместно с врачом гомеопатом из всех пациентов, поступающих в отделение в течение трех календарных месяцев.
Следует отметить, что практически у всех пациентов, поступающих в стационар с хронической патологией желудочно-кишечного тракта (ЖКТ), имелись ярко выраженные симптомы невротизации личности в виде изменчивости настроения и неадекватной реакции на обследование и лечение.
Особенностью невротизации личности типа Игнации является непостоянство и непредсказуемость реакции на события бытового плана, таких, как молчаливая слезливость, даже рыдания или гнев со злобой. Таким пациентам трудно «угодить» и расположить на откровенность, но всегда они четко указывают на время начала заболевания: «заболел после потери…» и неважно, сколько лет прошло после этого события [7,8,10]. Как правило, они озабочены состоянием своего здоровья, испытывают различные страхи – людей, предметов, вещей. Интересен, с точки зрения анализа заболевания, страх птиц. Объяснить причину этого страха, как правило, пациенты не могут. Но при отвлечённых беседах выясняется связь с поверьем: «птицы перестают бояться человека и близко к себе подпускают при скорой гибели близкого человека». Наша версия: именно возникновение такой ситуации, особенно «подтверждённой каким – либо событием трагического плана» и «создаёт» данный симптом.
Пациенты, как правило, совершенно равнодушно относились к полученным результатам обследования или требовали более внимательного и глубокого наблюдения, что не мешало всем, в равной степени, не верить в эти результаты и обвинять медицинских работников в невнимательности и некомпетентности. Справедливости ради, надо сказать, что проводимое стандартное лечение, как правило, не помогало или помогало на короткое время. Именно этот факт и явился причиной данного наблюдения.
В клинической картине у пациентов были общими только вышеперечисленные симптомы, но наиболее часто встречались диагнозы и состояния: язвенная болезнь желудка и 12-перстной кишки, эрозивный гастрит, диспепсические явления в виде «бурления» в животе, икоты, тошноты и поноса без признаков отравления.
Всего в группе отобранных пациентов было около 40 человек, всем (после реперторизации), однократно давался препарат Игнация в 30-м разведении с повтором на 3-й и 8-й или 10-й день. Стандартного назначения на 9-й день мы избегали по этическим причинам. Часть пациентов (25 человек) в анамнезе отмечали начало основного заболевания после потери близкого человека, остальные в причине заболевания видели другие различные потери: имущества, страны – СССР, образа жизни. Уже после первого приёма большая часть пациентов (более 70%) отмечали улучшение общего самочувствия – стал спокойнее сон, не так как обычно раздражали соседи по палате, «врач стал более внимателен»; после 6-го дня гомеопатической терапии эти пациенты считали, «что не зря легли на этот раз в стационар». На этом фоне синхронно уменьшались жалобы, с которыми пациенты поступили в отделение. Конечно, язвенная болезнь и эрозивный гастрит объективно не исчезли, но изменилось отношение пациента к заболеванию и прогнозу по его терапии. Некоторые пациенты в беседе отмечали, что «с них упал груз, давивший на плечи» или стали ярче краски окружающей обстановки. Примерно у трети пациентов понадобилось продолжение терапии препаратом Игнация в 200-м разведении однократно и назначение повторной консультации врача гомеопата через месяц после выписки.
Все пациенты отмечали, что стали увереннее смотреть в будущее, охотнее шли на контакт с врачом и отмечали, что болезнь, мучавшая иногда долгие месяцы или годы – отступает на второй план.
В этом наблюдении был один интересный случай потери, повлекшей хроническое заболевание ЖКТ: пациент К., 32 лет, лишился любимой машины (она сгорела) и сразу после этого случая на протяжении нескольких лет больной безуспешно лечился у гастроэнтеролога с диспепсическими явлениями, при этом патология ЖКТ никак инструментально не была подтверждена, что выводила пациента из равновесия и заставляло искать новые способы лечения и новых врачей. После проведенной терапии состояние его заметно улучшилось и, главное, заметно снизилась значимость болезни в его восприятии жизненных интересов.
Таким образом, препарат Игнация с успехом может применяться при патологии ЖКТ у пациентов, имеющих в анамнезе потерю не только близкого человека, но и любого субъекта/ объекта, значимого для его существования. Срок давности потери при этом не имеет большого значения.
Конфликт интересов не заявляется.
1. Волкан В., Зинтл Э. Жизнь после утраты: Психология горевания.- М.: Когито_Центр 2014; с.160 – 25 .
2. Шефов С.А. Психология горя. — СПб.: Речь, 2006; 144 с.
3. 3. Психологические аспекты медицинской реабилитации: уч. пособие. Под ред. Е.Е. Ачкасова, Н.Д. Твороговой. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2018; с.352 – 119.
4. Менделевич В.Д., Соловьева С.Л. Неврозология и психосоматическая медицина. – М.: МЕДпресс-информ, 2002; с. 608- 379 .
5. Руководство по социальной психиатрии под ред. Т.Б. Дмитриевой. – М.: Медицина, 2001; с. 560 – 187 .
6. Богер С.М. Реперториум К. фон Беннингхаузен, под редакцией Захаренкова В.М. Смоленск.: Гомеопатическая медицина 2000; I с.653, II –с.1307.
7. Шаретт Ж. Практическое гомеопатическое лекарствоведение под редакцией Захаренкова В.М. Смоленск.: Гомеопатическая медицина 1997; с.248 – 251.
8. Тимошенко И.В. Ситуационная гомеопатия. М.: Гомеопатический центр 1996; II с.223: 40-42.
9. Ванье Л. Гомеопатические средства при острых состояниях М.: фирма Атлас 1993; с. 215 -225.
10. Попова Т.Д. Materia medica. Гомеопатические лекарства. Центр гомеопатии: МЗ УССР НВЦ «ЛАМО» 1991; с.192
11. Кёллер Г. Гомеопатия М.: Медицина 1989; с.592.
Поступила в редакцию 21 июля 2021 г., Принята в печать 29 июля 2021 г.