Психологические и вегетативные расстройства центральной нервной системы – один из факторов риска развития кардиоваскулярной патологии, оказывающий как прямое, так и опосредованное отрицательное воздействие на прогноз сердечно-сосудистых заболеваний (CCЗ) и в целом на качество и продолжительность жизни [1; 2]. В то же время уже имеющаяся сердечно-сосудистая патология способна, в свою очередь, усиливать проявления психовегетативного дисбаланса центральной нервной системы, а также способствовать развитию когнитивной дисфункции [3]. При этом данные расстройства, в частности сосудистая дистония, часто создают диагностические и лечебные проблемы для практикующего кардиолога [4].

Вероятно, одним из факторов, влияющих на психовегетативный и когнитивный статус, может быть лабильность артериального давления (АД), в частности наследственно обусловленная [5]. Метаболизм липидов также играет не последнюю роль в возникновении подобных расстройств, учитывая важную роль холестерина как структурного компонента головного мозга [6, 7]. Определенный вклад в регуляцию сосудистого тонуса, метаболизма липидов вносят генетические факторы, в том числе гены ренин-ангиотензин-альдостероновой системы (РААС), липидного обмена, антиоксидантной защиты. В связи с этим одним из направлений в этом контексте может быть выявление полиморфных вариантов генов, которые предрасполагают к развитию данных нарушений, и определение вероятности развития подобных расстройств.

Гены разных людей, при их значительном сходстве, тем не менее, не идентичны и представлены в популяции несколькими аллелями. Разнообразие частот аллелей гомозигот является генетическим полиморфизмом, а гены –  полиморфными. Именно благодаря их наличию обеспечивается разнообразие признаков внутри вида. Наибольший вклад в генетический полиморфизм вносят точечные мутации – полиморфизм единичных нуклеотидов (SNP – single- nucleotide polymorphism), который представляет собой замену одного азотистого основания другим в участке дезоксирибонуклеиновой кислоты или рибонуклеиновой кислот, приводящую к появлению того или иного фенотипического признака [6, 8, 9]. Большое количество исследований подтверждают данные о том, что именно SNP способны вносить вклад в предрасположенность к целому ряду заболеваний, в частности, к артериальной гипертонии (АГ) [10]. Однако, далеко не всегда, определенный полиморфизм связан с наличием определенного фенотипического признака. В настоящее время известно явление плейотропии, которое означает, что один и тот же полиморфизм может иметь несколько фенотипических проявлений. Например, генетическая предрасположенность к курению ассоциирована с 361 полиморфным вариантом в 14 генах, участвующих в развитии кардиоваскулярной патологии [8, 11]. Данные фенотипические различия могут быть обусловлены разными причинами, в том числе взаимодействием разных SNP [8, 12, 13].

В клинической практике генетический анализ чаще осуществляется при помощи молекулярного тестирования «генов-кандидатов» предрасположенности к заболеванию. Это гены, полиморфные варианты которых в сочетании с неблагоприятными внешними факторами, могут быть причиной различных заболеваний [6, 8].

Учитывая то, что генетическая информация человека в значительной степени стабильна с рождения, она может выступать как ранний предиктор риска развития психовегетативных нарушений. Идентификация полиморфных вариантов генов, ассоциированных с высоким риском их развития, может быть одним из перспективных направлений ранней диагностики и профилактики данного состояния, кроме того наличие данной информации позволит персонифицировать подход к лечению пациента [6, 8, 10, 14, 15, 16, 17].

Учитывая вышеописанное, исследование влияния полиморфизма генов, участвующих в обмене липидов и регуляции АД, на вероятность развития психовегетативных нарушений является несомненно актуальным и перспективным.

Одним из проявлений психовегетативных нарушений является паническая атака (расстройство). Паническое расстройство или эпизодическая пароксизмальная тревога – это психическое расстройство, характеризующееся рецидивирующими приступами резко выраженной тревоги (паники), которые не ограничены определённой ситуацией или обстоятельствами и, следовательно, непредсказуемы [18]. Существует много исследований, показывающих, что в инициации и развитии широкого спектра психоневрологических расстройств участвуют активные формы кислорода. Свободные радикалы могут играть серьезную роль в патогенезе панических атак. Было показано, что у пациентов с паническими атаками уровни антиоксидантных ферментов были выше, чем у здоровых лиц. В этом же исследовании была продемонстрирована положительная связь между тяжестью заболевания и уровнями окислителя и антиоксиданта [19].

H. Herken et al (2006) установлено, что у лиц с данным расстройством более высокий уровень окислителей, чем в контрольной группе, хотя статистически значимых различий в отношении параметров антиоксидантов не было [20].

Учитывая то, что активность антиоксидантной системы генетически детерминиров, H. Atasoy еt al. (2015) проанализировали взаимосвязь различных аллельных вариантов полиморфизма Q192R A > G гена PON1 и активности параоксоназы 1 у пациентов с паническими расстройствами. Было выявлено, что лица с паническим расстройством и генотипом АА имели более низкую активность PON1 в сыворотке, по сравнению с контрольной группой, в которой индивидуумы с генотипом AB и BB показали значительно более высокую активность, чем индивидуумы с генотипом AA. Авторы предполагают, что генотип АА полиморфизма Q192R A > G гена PON1 может повышать риск развития панических атак [21].

Не меньшую роль в развитии и утяжелении кардиоваскулярной патологии вносит повышенная тревожность. Значимость ее велика, начиная уже с молодого возраста. Ей свойственна высокая степень распространенности среди различных групп и популяций людей во всем мире. По данным статистики, до 17 % взрослого населения страдают от того или иного варианта тревожных расстройств [22]. Важную роль в патогенезе тревожных расстройств играет РААС. Сообщается, что в ответ на психологический стресс усиливается выработка ренина и ангиотензина II, которые способствуют повышению кровяного давления и частоты сердечных сокращений (ЧСС) [11]. Исследования, проведенные K.S. Kendler еt al. (2006), показали, что тревожность и депрессивность на 40-50% определяются наследственностью [23]. Исследование HyperGEN выявило определенные взаимосвязи генотипа М235Т и тревожных расстройств. Среди мужчин с высокой тревожностью генотип ТТ имел самую высокую ЧСС, а генотип ММ – самую низкую [24].

Что касается когнитивного фенотипа, то было установлено, что низкая активность параоксоназы 1 может способствовать развитию когнитивных нарушений [25, 26]. Также риск развития подобных расстройств имеется при наличии аллеля Е4 гена APOE, а также полиморфизма -482 С > Т гена APOC3 [6, 27, 28]. Более высокий уровень аполипопротеина С3 в спиномозговой жидкости у людей с легкими когнитивными нарушениями в значительной степени, наоборот, связан с более медленным снижением когнитивных функций [29].

РААС также играет не последнюю роль в развитии когнитивных нарушений, которые в данном случае обусловлены наличием микроангиопатии головного мозга. АГ и возраст являются наиболее важными факторами риска развития данных изменений, а гены, участвующие в регуляции артериального давления (гены, кодирующие белки РААС), представляют собой гены-кандидаты развития микроангиопатии. H. Schmidt et al. (2001) обнаружили, что мутация (гаплотип В) в области промотора гена AGT достоверно чаще встречалась у людей с наличием микроангиопатии головного мозга. Авторы предполагают, что гаплотип B промотора AGT в отсутствие гаплотипа A «дикого» типа может представлять собой фактор генетической предрасположенности к микроангиопатии головного мозга, а, следовательно, к развитию когнитивного дефицита [30, 31, 32].

Одним из факторов, способствующих развитию психовегетативных и когнитивных нарушений, может быть также нарушение регуляции сосудистого тонуса, встречающееся не только у пациентов с ССЗ, но и у молодых лиц.

Сосудистый тонус (СТ) определяется как способность гладких мышц сосудов сокращаться в ответ на растяжение или повышение трансмурального давления [33].

Очевидно, перспективным является выявление доклинических стадий сосудистой патологии. Определенный вклад в регуляцию сосудистого тонуса вносят генетические факторы, в том числе гены РААС, липидного обмена, антиоксидантной защиты [34, 35, 36, 37]. В связи с этим одним из направлений в этом контексте может быть выявление полиморфных вариантов генов, которые предрасполагают к развитию нарушений регуляции СТ. Вероятно, анализу должны подвергаться гены, связанные с состоянием центральной нервной системы и гуморальных систем, участвующих в поддержании нормального АД [38].

J. Ortlepp et al. (2003) была показана взаимосвязь между мутациями в генах РААС и уровнем АД. Ученые установили положительную ассоциацию между полиморфизмом М235Т гена AGT и уровнем АД. В исследовании приняли участие 1903 человека, прошедшие плановое медицинское освидетельствование перед прохождением военной службы. Таким образом, обследуемая популяция была максимально однородной по полу, расе, профессии, социальному статусу, физической форме и возрасту. АД и ЧСС измеряли в покое, во время и после велоэргометрии. Аллель T235 гена AGT был связан со значительно более высоким диастолическим АД (n = 1903; MM 81 +/- 8, MT 83 +/- 7, TT 83 +/- 8; P = 0,003). Пульсовое давление (ПД) в покое значительно различалось между генотипами (n = 1903; ММ 51 +/- 10 мм рт. Ст., МТ 49 +/- 10 мм рт. Ст., ТТ 49 +/- 10 мм рт. ст.; р = 0,001). Во время физической активности значения АД не показали значительных различий между генотипами [36].

В другом исследовании, проведенном среди здоровых женщин, находящихся в постменопаузальном периоде, была выявлена взаимосвязь данного полиморфизма и ЧСС. Так, у лиц с генотипом ТТ наблюдался больший прирост ЧСС при субмаксимальной и максимальной нагрузке (упражнения на беговой дорожке) по сравнению с женщинами с ММ и МТ вариантами генотипа. Кроме того, у исследуемых с ТТ генотипом регистрировались более высокие цифры систолического АД при субмаксимальной и максимальной нагрузке [34].

В исследовании, проведенном среди литовских детей и подростков, была выявлена взаимосвязь гена ACE и показателей АД. У лиц с генотипом ID среднее значение систолического АД было выше по сравнению с детьми с генотипом II. Особенно это было характерно для мальчиков. Полиморфные варианты генов AGT и AGTR1 не были ассоциированы с показателями АД [37].

Нарушению регуляции СТ может способствовать наличие в генотипе полиморфизма А1166С гена AGTR1. Было показано, что лица с наличием 1166С аллеля имеют более высокие показатели систолического АД, а также повышенный риск развития гипертонии и других ССЗ [89]. Также, носители аллелей AGTR1 1166C (генотипы AC + CC) имели на 35% более выраженное увеличение скорости распространения пульсовой волны по сравнению с субъектами AGTR1 1166AA (3,01 ± 0,32 против 1,92 ± 0,23 м / с; P < 0,001) [39].

Формирование СТ обусловлено множественными влияниями на сосудистую стенку, в том числе состоянием липидного обмена. Вклад генов, участвующих в метаболизме липидов, хоть и скромный, но согласуется с полигенной природой формирования СТ и АД. В литературе имеются данные о наличии определенной взаимосвязи полиморфизма генов, участвующих в жировом обмене, и показателей АД. Sass C с соавторами изучали связь 21 полиморфизма в 13 генах: APOE, APOB, APOC3, CETP, LPL, PON1, MTHFR, FGB, F5, GPIIIa, SELE, ACE и AGT, с изменением индивидуального артериального давления у 776 мужчин и 836 женщин, не принимающих антигипертензивные и гиполипидемические препараты. Достоверные взаимосвязи были выявлены для генов: APOC3, LPL, GPIIIa. Что касается гена APOC3, то у мужчин с наличием в генотипе аллеля – 482T гена APOC3 сочеталось с пониженными уровнями пульсового давления (р≤0,05) [40].

Система антиоксидантной защиты также оказывает определенное влияние на СТ. Было показано, что у обследуемых с полиморфизмом – 108 C / T (rs705379) гена PON1 среднее АД было ниже по сравнению с лицами, в генотипе которых данный полиморфный вариант отсутствует. Однако это касалось только лиц моложе 50 лет [41].

Таким образом, накапливаются сведения об определенных взаимосвязях полиморфных вариантов некоторых генов и когнитивным фенотипом, наличием панических атак и повышенной тревожности, нарушением регуляции СТ. Однако практически отсутствует информация о наличии взаимосвязи генов РААС и генов липидного обмена и панических атак; генов липидного обмена, антиоксидантной защиты и повышенной тревожности, что представляется не менее важным и требует дальнейшего изучения. Кроме того, значительно менее описанными, в отличие от генов РААС, но, как нам представляется, не менее важным, является влияние генов липидного обмена и антиоксидантной защиты на регуляцию СТ.

Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов, связанных с публикацией настоящей статьи.